Интервью взял Бронислав Виногродский, опубликовано было в журнале Цигун №4 за 2011г.
С. М.: У нас здесь немного суматоха. Ещё не все студенты разъехались после семинара.
Б. В.: Я и сам только приехал из Хотана, а там сейчас не очень спокойно, везде много полиции. Хотя на самом деле всё очень спокойно и безопасно.
С. М.: А что дальше будете делать?
Б. В.: Завтра уже уезжаю. Потому и напросился на интервью именно сегодня. В октябре потом приеду и номер с этим интервью привезу. Ваше интервью пойдёт в рубрику МАСТЕР. Там мы уже писали о Лю Шаобине и Чэнь Сяоване.
С. М.: Чэнь Сяован — мастер тай-цзицюань.
Б. В.: Ну да, но там тоже есть цигун. А Вы самый известный, безусловно, в России мастер цигуна. Вас знает самое боль¬шое количество людей. Потому хотелось бы в первую очередь поинтересоваться, чем, с Ва¬шей точки зрения, объясняется Ваш успех в России? Ведь много разных мастеров приезжают в Россию, стараются и делают многое. А Вы самый известный. Почему?
С. М.: Потому что результаты хорошие.
Б. В.: Результаты?
С. М.: Верно. Потому что большинство учеников чувствуют, что результаты хорошие получаются.
Б. В.: Это самое лучшее для рас¬пространения известности.
С. М.: Мы вообще не занимаемся никаким распространением и пропагандой нашей школы. Всё передаётся из уст в уста. Есть хорошие результаты, потому и успех. В этом году было уже две группы в Шаолине общей численностью 160 человек. Со всего мира приезжают люди на занятия. Очень многие, кто болел, восстанавливают здоровье. Это происходит потому, что к нашему цигуну можно подходить творчески и есть несколько разных сторон, где проявляются результаты занятий. Во-первых, у занимающихся начинают проходить разные хронические заболевания, то есть восстанавливается здоровье. Нет каких-то особенных трудностей, которые приходится преодолевать. Занятия не слишком трудные и не слишком простые, нет излишней сложности. Можно заниматься стоя и сидя. И сила дыхания ци проходит через самые слабые сочленения тела, оживляя их.
Здоровье складывается из двух факторов — это движение и пита¬ние. Мы можем менять ситуацию с движением, совершать больше движений и перемещений, а вот ситуацию с питанием мы изменить не можем, потому что есть только те продукты, которые продаются в стране. Что тебе страна даёт, тем ты и питаешься. Ты идёшь в магазин и покупаешь, и совсем не обязательно, что это будут хорошие продукты. Так что управлять этим процессом нет возможности. Второй фактор — это состояние духа. Он определяется состоянием общества, в котором ты живёшь, и его контролировать тоже довольно проблематично. Общество нестабильное, всё время возникают всякие тревоги, потому возможно управлять здоровьем только через силу дыхания ци. И через занятия цигуном я делаю силу своего духа более устойчивой к внешним воздействиям. Потому внешние факторы не смогут влиять на меня.
Б. В.: Я бы хотел услышать Ваше толкование понятия цигун.
С. М.: У нас есть своё определение понятия цигун. Это простая наука жизни.
Б. В.: То есть это противопоставляется слож¬ной науке жизни.
С. М.: Simple science of life.
Б. В.: Понятно. Понятно.
С. М.: Эта наука не должна быть сложной, и она не должна быть слишком таинственной и мистической. Чтобы её могли принять и понять простые люди. Только когда человек занимается и вследствие упорных занятий ощущает улучшение состояния тела, тогда можно говорить с ним и о более глубоких вещах.
Б. В.: Хотелось бы ещё послушать об истоках и составляющих частях цигуна.
С. М.: Истоки течения чжунюанъцигун лежат в знаниях древних китайских знахарей, что по-русски определяется словом «шаманы». Эти знахари были в Китае ещё до появления и формирования религиозного даосизма как учения, когда такого учения целостного ещё не существовало.
Б. В.: Хочу Вам интересный языковой факт сообщить. Дело в том, что слово «шаман» в тюркских языках обозначает «ветер». Очень любопытно было узнать, что это общепринятое в настоящее время во всём мире определение человека, способного управлять какими-то духовными силами, обозначает в тюркских языках «ветер». Но это закономерно, потому что оно было заимствовано из тюркских язы¬ков.
С. М.: Так разве шаманизм не русское явление?
Б. В.: Нет. Бго истоки у тюркского населения Сибири. Шаманизм есть у многих народов, но я хочу обратить внимание, что шаман означает «ветер», а понятие ветра играет очень большую роль в китайской медицине, что действительно важно, так как ветер — это движение или перемещение силы дыхания ци.
С. М.: Возвращаясь к истокам цигуна, отметим, что на самых первых этапах ещё не было медицины, а были только шаманы, которые занимались целительством. Потом постепенно сформировалась традиционная медицина. И «Трактат Жёлтого императора о внутреннем» — это самая первая книга, в которой скомпилированы медицинские знания того времени. Это самая ранняя и самая основная книга по медицине.
Но во времена Жёлтого императора жил очень известный врач, которого звали Бянь Цюэ. Он изобрёл способ диагностики по пульсу. То есть через прощупывание пульса по его методу можно было определить состояние здоровья внутренних органов человека и поставить диагноз. Ведь в те времена ещё не существовало рентгена и томографии и невозможно было увидеть, что у человека внутри. А он был способен определить болезни внутренних органов.
Бянь Цюэ со своими возможностями и способно¬стями был очень известен. Однажды он успешно вылечил одного правителя. Придворный врач, который не смог вылечить владыку, позавидовал и возревновал. Он организовал убийство Бянь Цюэ. А когда тот был убит, его последователи, носители знаний этого направления, скрылись в деревнях, покинув крупные города. Они сохранили свои знания в деревенской среде, а в горо¬дах процветало направление Жёлтого императо¬ра, которое называется Нэй цзин, Описание вну¬треннего.
Я являюсь наследником знаний школы Бянь Цюэ. И мы не обя¬зательно должны щупать пульс больного, чтобы узнать, какая у него болезнь. В настоящее время профессора медицины из университетов не умеют применять этот метод. Они не могут видеть непо¬средственно состояние внутренних органов.
В китайской медицине в настоящее время существует две школы или направления. Школа Нэй цзин, Описание внутреннего, и школа Бянь Цюэ. И сейчас тра¬диции школы Бянь Цюэ не обучают врачей. А школа Внутреннего устройства была сохранена в книге «Трактат Жёлтого императора», и она широко распространена. Способы лечения в этих школа отличаются.
В традиционной медицине существует четыре типа постановки диагноза: осмотр, слушание, обо¬няние и ощупывание. В настоящее время появилось много раз¬ных приборов, есть химические анализы, которые позволяют ставить врачу диагнозы. Потому по запаху нет нужды что-то опреде¬лять. Но наиболее важными яв-ляются пульсовая диагностика и осмотр. Исследование пульса со¬стоит из двух частей. Первая часть основана на ощущениях пульса, который определяется как быстрый или медленный, сильный или слабый, глубокий или мелкий. И есть деление на 28 пульсов, на 32 пульса. Здесь основным по¬казателем пульса является ощу¬щение. Это то, о чём написано в «Трактате Жёлтого императора», об ощущениях пульсов. Но в одном месте в этой книге гово¬рится и об образах пульсов. А они в отличие от ощущений относятся к школе Бянь Цюэ. И я пользовался в своей деятельности не ощущениями, а образами пульсов, однако долго не осознавал, что в китай¬ской медицине специалисты не владеют этими способами. Я при¬менял их заграницей в течение более чем 20 лет. А потом, когда вер¬нулся, понял, что врачи у меня на родине этого не умеют. Я не оканчивал медицинский институт, я по образованию компьютерщик. И потому я не представлял себе, как обстоит дело с медицинским образованием. А заграницей я показывал эти вещи и обучал им. Все восхищались.
Б. В.: А когда Вы начали зани¬маться цигуном?
С. М.: С детства. Но тогда мы не называли это цигуном. Это называлось просто сидеть или прини¬мать сидячее положение, да-цзо. Так говорили в деревне. И так го¬ворил мой учитель.
Б. В.: И во сколько лет это начи¬нается?
С. М.: И в пять-шесть лет начинают, и в два года.
Б. В.: А Вы во сколько начали?
С. М.: Можно сказать, что я начал в два года. Старшие садились, и я тоже пробовал сидеть так же. А к семи-восьми годам стало понятнее.
Б. В.: А в каком месте Вы роди¬лись?
С. М.: В Хэнани. В Фуляне — месте, где нашли самого древнего ки¬тайского дракона.
Б. В.: В деревне?
С. М.: В деревне. Мама и папа были простыми людьми, но мама обучалась медицине.
Б. В.: А Вы у родителей обуча¬лись тоже?
С. М.: Я сначала обучался у деревенских шаманов. Была одна бабушка, которая в прошлом была монахиней в монастыре. Во время культурной револю¬ции ушла из монастыря и стала жить дома. Во время культурной революции её ослепили. Будучи слепой, она могла точно определить болезнь. У неё было несколько учеников. И я тоже ходил к ней учиться.
Б. В.: А во сколько лет Вы нача¬ли учиться?
С. М.: Мне было 12 лет. И мне было это интересно.
Б. В.: Было ощущение? Почему Вы пошли?
СМ.: Нет, ощущений никаких не было, было занимательно. Я просто учился. Через несколько лет одна девушка-ученица сказала ей, что я мальчик. А у меня в детстве был такой тонкий женский голосок. Поскольку она монахиня, то могла учить только девочек, а не мальчиков. И она отправила меня по этой причине заниматься к своему старшему брату по школе. Он тоже был монахом и жил в деревне.
Б. В.: Вам тогда было уже лет 16. А после окончания средней школы?
С. М.: Я поступил в университет в городе Сиане. Да, мне было 16 лет. Я изучал компьютеры. Это было в 1979 году. И когда я поступил в университет, мой первый учитель уже умер, а за ним умер и второй учитель. Дальше я учился у более молодого, который был учеником старшего брата по шко¬ле моего учителя. Все они были монахами, ушедшими от мира. Но это не обязательно было. Мои бабушки и дедушки тоже всё это умели. Когда мне было семь лет, папа подарил мне на день рождения шариковую ручку. Тогда это было редкостью и ценностью. И я ходил всем детям показы¬вал, хвастался. А вернулся вечером — её со мной не оказалось. Я заплакал. Бабушка сказала мне не плакать. Взяла иглу на нитке, подвесила её над чашкой с водой, игла стала раскачиваться, а бабушка, сказала, что ручка находится на мельнице. Я побежал туда и нашёл авторучку. Так действовали деревенские шаманы. Они всё это знали и умели. А потом это стали называть предрассудками и суевериями.
Или вот ещё я наблюдал явление, как чужая душа вселяется в тело. Бывает, что сидит человек, потом теряет сознание, а после, открыв глаза, начинает говорить уже не своим голосом. И одна бабушки¬на сестра часто бывала в таком состоянии. Когда кто-то умирал, иногда душа приходила в бабуш¬кино тело. Тогда мой папа ставил ей иглу в точку под носом, жэнъ-чжун, и она приходила в себя. Укол в эту точку очень болезнен¬ный. Я всё это видел. И даже если это называется предрассудками, всё было.
Так что с малых лет я учился ве¬щам, которые в те времена от¬крыто не передавали, потому что они были под запретом. За такое обучение могли сильно наказать. И потому учили тогда только на¬стоящим и хорошим вещам. Среди этих знаний были такие, которые и сейчас невозможно ясно расска¬зать и описать.
За рубежом я учил людей главным образом содержанию школы Бянь Цюэ. В этой школе есть все части медицины, то есть можно и опре¬делить болезнь, и лечить разными способами.
Б. В.: А какое самое главное от¬личие школы Бянь Цюэ от тра¬диционной медицины Жёлтого императора?
С. М.: В китайской медицине лечат синдромы бянъ-чжэн чжи-ляо. А мы лечим здоровые признаки или через признаки здоровья, цзянъ-чжэн чжи-ляо. В медицине Жёлтого императора пользуются четырьмя способами постановки диагноза. И осмотр они применяют для обследова¬ния поверхности тела. Мы же при осмотре обращаем внимание как на внешнее, так и на внутреннее. Смотрим на состояние ци и видим состояние внутренних органов. А они не могут видеть непосред¬ственно состояние внутренних органов. В этом большое отличие. Ещё отличается способ пульсо¬вой диагностики. Они, щупая пульс, оценивают ощущения, мы же рассматриваем образы пульсов. То есть через образы мы видим, например, что непорядок с сердцем, и видим конкретную болезнь. То есть мы знаем, что у человека за бо¬лезнь. Они же этого знать не могут. С этой точки зрения мы, представители школы Бянь Цюэ, бли¬же к западной медицине. То есть мы тоже можем точно сказать, что проблема в камнях в почках. А китайская медицина будет говорить, что это синдром опустошения почек, и не сможет указать точно на наличие камней в почках.
Б. В.: А в Сиане Вы продолжали заниматься?
С. М.: Да, продолжал заниматься. В то время уже начали говорить об экстрасенсорных возможно¬стях, а я уже умел разные вещи. Но только в Пеки¬не после окончания аспирантуры я познакомил¬ся с двумя врачами, которые показали мне, куда идти. Эти врачи уже были на пенсии. Они попро¬сили меня осмотреть одного больного и опреде-лить его состояние. Я посмотрел больного и точно сказал, какая у него болезнь. Тогда привели жену главного врача больницы, которая уже обследо¬валась и у неё не нашли никакой болезни. Тем не менее она чувствовала себя нехорошо. Я ска¬зал, что она больна сахарным диабетом. Но у неё проблемы с поджелудочной железой, и её диабет отличается от обычного. Врачи были очень по¬ражены моим диагнозом, потому что он оказался правильным.
Эти два врача мне сказали, что техника, которой я владею, не доступна обычным врачам. Они не умеют так ставить диагнозы. Я был очень удив¬лён, потому что наивно думал, что эти знания до¬ступны всем занимающимся медициной. А оказа¬лось, что никто не знает этих способов. Мне тогда было лет 25.
Потом уже я поехал в Россию. В первый раз в 1991 году в Екатеринбург, который тогда назывался Свердловск. Я приехал после окончания аспирантуры по обмену между Академиями наук СССР и КНР. Во время путча нам предложили срочно уехать, но я решил остаться. В Москве же ездили танки по улицам. Через несколько дней всё про¬шло.
Тогда я начал немного преподавать цигун рус¬ским людям — членам общества ушу. Их было больше 20 человек. Те, кто занимался у меня, были потрясены. Я стал учить их медитировать. Им это очень понравилось, ибо раньше они о та¬ком и не слышали. Во второй раз ко мне пришло более 50 человек. И опять всем было очень инте¬ресно, так что на третий раз пришло уже более 150 человек. Мы занимались в театре. После тре¬тьего занятия меня пригласили преподавать ци¬гун на предприятии Уралмаш. Там уже стали за¬ниматься 800 человек. Я заработал очень много рублей. У меня было несколько сумок с деньгами. И я поехал в Киев.
Б. В.: В Киеве в это время мы и познакомились. А когда Вы первый раз попали в Америку?
С. М.: В Америку первый раз приехал в 1995 году из Китая. Поехал на компьютерную выставку. Мы повезли туда изобретения нашей компании. Ока¬залось, что наши разработки были никому не инте¬ресны, но, после того как я полечил кого-то, выяс¬нилось, что к лечению у них существует огромный интерес. И меня пригласил один человек, оплатил дорогу и проживание. После этого я стал часто летать по маршруту Америка — Россия — Китай в разном порядке.
Б. В.: Сейчас Вы работаете главным образом в России и Америке?
С. М.: Ещё в Европе, в Германии. Там у меня тоже общество Чжунюаньцигун. В Америке я прово¬жу семинары, по меньшей мере летаю туда раз в год. В апреле полечу в Вашингтон принимать в больнице сенаторов, лечить их с помощью моих техник. Но в Америке сейчас экономическая си¬туация не очень, и многие проекты теперь осуще-ствить не получается.
Б. В.: Как Вы думаете, какие перспективы раз¬вития цигуна в России и на Западе?
С. М.: Всё большее количество людей занимаются цигуном, и основная цель их занятий — стать более здоровыми, укрепить своё здоровье. Большое количество лекарств, которыми пользуются на Западе, не решает проблем со здоровьем. А цигун в отличие от медикаментов помогает людям решить какие-то проблемы. В Америке последнее время цигун очень популярен. Но при этом мно¬гие занимающиеся для укрепления здоровья об¬наруживают, что они узнают больше о том, как в целом правильно вести себя в жизни. То есть с помощью цигуна они исследуют жизнь. Люди начинают понимать, что такое болезнь и что та¬кое здоровье в общем.
Мы должны заниматься решением вопроса, как нам сделать более крепкими и здоровыми сосуды, когда болезнь ещё не началась, а не искать способы лечения уже имеющейся болезни. И есть много вопросов, как укрепить кости, как сделать более здоровой кровь и т. д. Мы в этих областях прово¬дим исследования. Ищем ответы на вопросы, как сделать более сильными лёгкие или укрепить ра¬боту сердца. К нам приезжают люди со всего мира, когда уже больше нигде не могут найти помощи.
После беседы Мастер провёл нас по центру, где было ещё довольно много людей, которые вернулись с семинара в Шаолине и собирались домой, в Россию.
