Из книги «Танцующая в небе»
Биография и песни Йеше Цогьял.
Освобождение от иллюзий и встреча с Мастером
Принцесса страны Карчен Йеше Цогьял была необычным ребёнком, что проявилось ещё при рождении. Когда ей исполнилось двенадцать лет, слава о ней достигла даже самых отдалённых уголков Тибетского королевства.
Когда в Карчен потянулись толпы желающих взять меня в жёны, мои родители и их помощники и служащие устроили совет по поводу моего замужества. Все единодушно решили, что если не будет специального требования императора, то меня не отдадут в жёны никому из просителей, - слишком велика опасность вражды между претендентами. Это решение было обнародовано, и гости разъехались по домам.
Вскоре князь области Карчу по имени Пелги Шённу приехал просить моей руки и привёл с собой три сотни лошадей и мулов, нагруженных различными дарами. Одновременно прибыл Дордже Вангчуг, князь Зуркхара, с подобными же подношениями. Для моих родителей пойти навстречу одному из них означало вызвать недовольство другого, и поэтому они попросили меня сделать выбор самостоятельно.
«Я не пойду ни с тем, ни с другим, - заявила я. - Поступить иначе - значит потерять драгоценное время и ещё глубже погрузиться в обусловленный мир. Свободу так трудно обрести! Прошу вас, прислушайтесь к этим словам».
Хотя я так горячо умоляла их, родители были непреклонны.
«Во всём мире, - сказал мне отец, - не найдётся дворцов красивее, чем дворцы этих двух князей. Тебе неведомо, что такое любовь к родителям! Я не смогу выдать замуж такую дикарку как ты ни в Китае, ни в Хоре. Я отдам тебя в жёны одному из этих князей».
Затем отец обратился к претендентам:
«Моя дочь говорит, что она вообще не хочет замуж. Поэтому если я просто отдам её одному из вас, другой станет оспаривать это - и она останется здесь. Вам обоим знакомо такое соревнование: я выпущу её из дома, и тот, кто первым прикоснётся к ней, получит её. Но проигравший не должен возражать - в противном случае я буду жаловаться императору и он накажет вас».
Затем он нарядил меня в парчовые одежды, дал мне сто лошадей с приданым и насильно выпроводил меня из дома. Как только я вышла за ворота, соперники тут же кинулись ко мне. Слуга Карчупы Шантипа первым настиг меня и обхватил за грудь, пытаясь утащить за собой. Но я обхватила ногами большой камень так сильно, что, казалось, мои ступни провалились в него. Сдвинуть меня с места было всё равно что сдвинуть гору, и никто не смог этого сделать. Тогда эти злодеи взяли связку железных прутьев, сорвали с меня одежду и принялись стегать моё тело. Я пыталась объяснить им:
Это тело - плод многих усилий,
Накопленных за десять тысяч лет.
Если я не смогу в этом теле достичь Просветления -
Никто не заставит меня осквернить его жизнью в Самсаре.
Возможно, вы самые знатные и сильные люди в Карчу,
Но природа, увы, не дала вам ни капельки здравого смысла.
Лучше убейте меня.
Мне всё равно.
Слуга по имени Шантипа отвечал мне:
Девушка, В твоём восхитительном теле - гнилое нутро.
Твоя тонкая кожа рождает трепет в сердце князя,
Но ты - как сухая фасоль,
Снаружи блестишь, а внутри - словно камень.
Прекрати свои глупые выходки
И стань княгиней Карчу!
Я не уступала:
Драгоценное человеческое тело трудно обрести,
Но родиться в таком теле, как твоё, - проще простого.
Твоё презренное тело даже трудно назвать человеческим
Зачем мне идти с тобой и становиться княгиней Карчу?
И они продолжали хлестать меня железными прутьями, пока моя спина не превратилась в кровавое месиво. Тогда, не в силах снести физическую боль, я поднялась и последовала за ними. В тот вечер слуги и их господин, расположившись лагерем в Дракде, праздновали победу, пели и плясали. Я же в глубокой печали безутешно плакала. Хотя в голове у меня возникало много планов, я не видела ни малейшей возможности убежать. Голосом, дрожащим от горя, из последних сил я умоляла всех Будд десяти направлений:
Будды и Бодхисаттвы всех направлений, защитники существ!
Сочувственные стражники, обладающие глазом мудрости,
У вас есть магические силы и легионы помощников.
Пришёл час, когда вам нужно выполнить свои обещания.
Мои мысли, белые, как ледниковые склоны на солнце,
Почернели и стали как чёрная глина этого чужеземного демона.
Сжальтесь надо мной!
Мои правильные мысли, драгоценные, как золото,
Стоят сегодня меньше, чем бронза этого чужеземного демона.
Защитники, обладающие глазом мудрости,
Услышьте мои слова!
Мои чистые намерения, драгоценность исполнения желаний,
Сегодня ценятся ниже, чем камни этого чужеземного демона.
Чудотворцы, покажите, на что вы способны!
Я надеялась достичь Просветления в этом теле и в этой жизни,
Но этот чужеземный демон тащит меня в пучину Самсары.
Вмешайтесь скорее в ход событий,
Остановите несправедливость,
Сочувственные покровители!
Как только я допела эту песню, пьяное оцепенение сковало мужчин и они заснули как мёртвые. Тогда я убежала, унеслась быстрее ветра. Через гряды гор, снежные перевалы и долины я двигалась на юг.
Наутро мои тюремщики очнулись и в гневе бросились искать меня. Тщательно прочесав весь Карчен, они удалились в Карчу с пустыми руками.
В это время Пема Джунгне (Гуру Ринпоче - прим. пер.) возвратился в Чимпху, моментально появившись из страны Уддияна. Наши злодеи-министры обнаружили его и хотели уничтожить. Они двинулись в Чимпху, но будучи уже на подходе к цели своего путешествия увидели впереди огромный столб пламени. Им пришлось отказаться от своего намерения - испуганные и пристыжённые, министры вернулись в Самье. Там они обратились к императору:
Властелин мира, повелитель людей, божественный правитель!
Инородец, бродячий дьявол,
Которого мы сослали в Туркхару,
Живёт сейчас в Чимпху, а не в изгнании.
Как нам поступить - прогнать его снова или убить?
Король Тибета втайне обрадовался. «Мастер обладает наставлениями, которые позволяют достичь состояния Будды не подавляя страстей, - подумал он. - Я должен попросить его передать мне эти инструкции». И король отправил к Пема Джунгне трёх переводчиков, приказав передать Мастеру в дар золотые чаши и пригласить его во дворец.
Приняв приглашение, Мастер спустился из Чимпху в ущелье, где, как он знал, его поджидали в засаде министры, вооружённые до зубов. Он отослал переводчиков, а сам, сделав угрожающий жест, произнёс: «ХУНГ ХУНГ ХУНГ!» и поднялся в небо. Затем он превратился в грозную форму Гуру Дракпо, окружённую пламенем, которое достигало вершины мира. От этого зрелища его противники упали без чувств.
В той же форме он появился перед королём, оставаясь невидимым для всех остальных, - и монарх от ужаса потерял сознание. Тогда Мастер снова принял форму Пема Джунгне. Придя в себя, король совершил бесчисленные простирания перед Учителем и обошёл вокруг него много раз в знак почтения, намереваясь устроить также ритуал ганачакры и изложить свою великую просьбу.
Но мастер остановил его, сказав:
«Ещё не пришло время открыть тебе тантрические секреты. Очисти свой ум, практикуя постепенный путь Махаяны, и повтори подношение через год».
После побега я, Цогьял, жила в долине Вомпху Такцанг, питаясь плодами разных растений и прикрывая наготу волокнами хлопкового дерева. Но слухи о моём местонахождении достигли ушей Зуркарпы, неудачливого претендента на мою руку, и он отправил за мной триста воинов. Те нашли меня и насильно привезли к своему господину.
Узнав об этом, его соперник Карчупа сразу же отправил моему отцу Карченпе такое письмо:
«Великий князь, благородный Пелги Вангчуг, вы отдали мне в жёны свою дочь, но по пути в Карчу она исчезла без следа. До меня дошли плохие слухи - и я хотел бы, чтобы вы это проверили. Люди Зуркхарпы нашли её в отдалённой местности и забрали к себе. Если это затеяли вы, то я буду воевать с вами. Если же Зуркхарпа сделал это сам, то свои претензии я предъявлю ему».
Вскоре после этого, уже будучи в походе со своим войском, Карчупа получил послание от правителя Карчена:
«Карчу Дордже Пел, вот мой ответ. Не следует в неведении чернить других. Я ничего не знаю о Цогьял с тех пор, как она покинула дом. Если вы начнёте войну, ваше поражение неизбежно».
Отправив это письмо, Карченпа также выдвинулся со своей армией навстречу Карчупе. Затем он получил ещё одно письмо, на этот раз от Зуркхарпы:
«Великий князь Пелги Вангчуг, я нашёл Цогьял в отдалённом краю и привёз её к себе, чтобы она жила со мною. Если я принесу вам в дар огромные богатства и обширные владения, отдадите ли вы мне свою божественную дочь?»
Ответ пришёл к нему очень скоро.
«Согласно нашей договорённости, тот, кто победил в соревновании, должен получить мою дочь. Любая полемика подлежит наказанию. Тем не менее, чтобы никого не обижать, давайте отпустим девушку на свободу и пусть идёт куда хочет».
Но Зуркхарпа не собирался отпускать меня. Напротив, он заковал меня в железные оковы и также стал готовить к войне свои войска. Император Трисонг Децен узнал об этой ситуации и не медля написал письмо Карченпе:
«Карчен Пелги Вангчуг, будь осторожен. Того, кто ослушается приказа императора, ожидает крушение, быстрое и неминуемое. У тебя есть превосходная, божественная дочь, достойная того, чтобы быть моей королевой. Если мой подданный развяжет войну, он будет наказан смертью».
Делегация из семи чиновников привезла это императорское послание в Карчен. Мой отец в подробностях рассказал этим людям обо всех событиях, касающихся меня. Затем он написал императору ответное письмо, в котором предложил ему взять меня в жёны:
«ХО! Правитель мира, святой повелитель людей! Моя дочь, несомненно, превосходит других девушек, и я буду счастлив, если вы сделаете её своей королевой. Более того, поскольку я боюсь даже обычных споров, меня смертельно пугает гнев великого императора.
Король был доволен ответом и отправился в Зуркхар во главе девятисот всадников. Зуркхарпа пришёл в ужас. Но Карченпа сумел умиротворить всю ситуацию и восстановить гармонию. У него было ещё две дочери - Дечен Цо и Ньима Цо, мои старшие сёстры. Первую он отдал в жёны Карчупе, и тот остался доволен; другая вышла за Зуркхарпу, и тот также был счастлив. Я же, младшая из его дочерей, стала женой императора, и это наконец успокоило всех соперничающих претендентов. Так войну удалось предотвратить, и воцарился мир и порядок.
Я прибыла в Самье в сопровождении королевского эскорта, в блеске шелковой парчи и драгоценных украшений, подобающих моему новому статусу. Король отпраздновал нашу свадьбу, устроив пир, который длился три месяца. Затем, зная мою преданность учению Будды, он назначил мне заботиться о Дхарме. Учёные наставники учили меня грамоте и каллиграфии, пяти видам искусств и наук, а также другим дисциплинам, светским и духовным. И всякий раз мне хватало малейшего намёка, чтобы понять то, чему меня учат.
Однажды король снова пригласил во дворец великого Мастера Падмасамбхаву (Гуру Ренпоче). Он приготовил трон, инкрустированный драгоценными камнями, и когда Мастер прибыл и уселся на этом троне, король устроил торжественный ритуал ганачакры, сложив к стопам Учителя горы всевозможных даров. Чтобы сделать традиционное подношение мандалы, он насыпал золото на серебряное блюдо и бирюзу на золотое блюдо. Элементы мандалы на серебряном блюде символизировали его империю. Гора Меру представляла четыре района Центрального Тибета и Цанг; восточный континент и два его подконтинента - Китай, Джанг и Кхам. Южный континент с его подконтинентами символизировал Джар, Конгпо и Бутан, а северный континент с его подконтинентами - Хор, Монголию и северные равнины Джангтанга. В виде же бирюзы на золотом блюде король преподнёс учителю меня, свою королеву, как источник чувственного наслаждения. Затем он обратился к Мастеру с такой просьбой:
«Великий Гуру Ринпоче (Падмасамбхава), с этой мандалой я дарю тебе всё, что в моей власти. Силой своего великого сочувствия заботься обо всех живых существах, о людях и богах, в любой форме и во все времена. Пожалуйста, даруй мне высшие поучения, практикуя которые, я смогу быстро достичь состояния Будды в этом теле, в течение одной жизни. Даруй мне священное учение Тантры, тайное Слово за пределами кармы, закона причины и следствия!»
Сказав это, он с мольбой совершил перед мастером девять раз по девять простираний. Великий учитель ответил такими словами:
Слушай внимательно, о император!
Из лотосных полей чистого блаженства, безупречного и спонтанного,
Будда Амитаба, что вне рожденья и смерти,
Послал на землю своё ваджрное тело, речь и ум,
Бросив шар света
Вглубь океанской утробы без центра и края.
И на тычинках в цветке лотоса вне причин и условий,
Без родителей, без родословной
Я, великий Пема Джунгне,
Возник спонтанно, вне рожденья и смерти.
Я обладаю властью над мириадами Дакинь,
Я знаю священную Тантру, что вне причин и условий,
Я хранитель устных традиций, тайных методов,
Наставлений и практик, невозможных без полной открытости,
И жизненно важных самайя, о которых нельзя забывать.
Но учение не обменивается на материальные блага -
И даже на власть императора.
Если я стану обменивать учение на богатство,
Мои коренные самайя будут нарушены.
Тогда и меня и тебя ожидает расплата -
После смерти мы окажемся в низших мирах.
А кроме того, король, - весь мир уже в моей власти.
Твои дары велики, Но для этой цели они не годятся.
Для Тантры нужен лишь подходящий сосуд - Ученик, готовый принять и использовать метод.
Молоко снежной львицы, чудесный нектар,
Можно хранить только в прекрасной чаше из золота,
Украшенной драгоценными камнями, -
Любой другой сосуд легко разобьётся,
И нектар пропадёт.
Эти тайны запечатаны в моём сердце.
Как только он закончил, верхняя часть его тела трансформировалась в высшие миры сферы желаний, а нижняя простёрлась до самых низших миров.
Затем Гуру принял свою обычную человеческую форму. Король рухнул на пол, простираясь перед учителем, и вскричал:
«Великий Мастер, что за горькая ирония кармы заключена в том, чтобы родиться королём, но не быть подходящим сосудом для тантрических учений!» - и он бился о землю и громко рыдал.
Падмасамбхава велел королю подняться и затем продолжал:
Слушай!
Учения Тантры хранятся в тайне Не потому, что они безнравственны.
Тантра скрыта от тех, кому её не понять, -
От недалёких адептов низших путей.
И нет иронии в карме твоей, король!
Твой ум проницателен, ясен и прям,
Твоё доверие не пошатнётся.
Преданный ученик,
Ты не нарушишь связи с учителем.
Великое Существо свободно от вируса желания,
И помрачения похоти он не знает.
Но в практике Тантры есть священная грань - Необходима подходящая Дакиня Мудрости,
Женщина из благородной семьи, Преданная и честная,
Наделённая даром прозрения, Искусностью и красотой,
Щедрая и сердечная.
Её ничем не заменишь,
Без неё нет полноценной тантрической практики,
Нет условий для зрелости и свободы -
И нет движения к цели.
На просторах Тибетского королевства
Есть множество йогинов, практикующих Тантру.
Но цели своей достигают немногие -
Их меньше, чем звёзд на дневном небосклоне.
И потому, король,
Тебе я открою двери в практику Тантры.
Завершив свою речь, Падмасамбхава принял форму Ваджрадхары. Король простирался перед ним, пока не расшиб себе лоб. Затем он поднёс в дар учителю пять священных элементов, включая меня, и Мастер был несказанно доволен.
Затем Гуру сделал Йеше Цогьял своей супругой и госпожой, дал ей посвящения и инструкции, и они, тайные партнёры, отправились вместе в Чимпху Гью, чтобы практиковать тайную йогу.
Так завершается третья часть, в которой описано, как Цогьял узнала непостоянство и встретила Мастера.
________________________________________
Перевод с английского - Елена Леонтьева, Элина Лобацкая.
