История Чойджид Дагини - История, правдиво повествующая о послании, отправленном Богом Яма и о страданиях, увиденных драгоценной Чоиджид-йогини в землях Бога Ямы
Часть 2
Oм мани падмэ хум.
Затем так же допросили человека, похожего на монаха, с кожаным мешком лекарств на спине. Тот человек рассказал:
-Да, в мире людей я был лекарем. Дома у меня было немного имущества, и я знал и слышал о пользе добродетели и вреде греха, потому-то ради добрых дел я велел переписать золотом Дзодба и прочитать ее более тысячи раз. Писцу и чтецу я дал хайкучиху и яка, шлем, меч, одну кошму и шесть мер ячменя. Прочитавшему сто раз "Обряд Вайрочаны, я поднес в дар хороший панцирь, мерина и двух кобыл, 17 коров и две пашни и получил благословений. Креме того, если к моим дверям приходил кто-либо из созерцателей - все равно, мужчина или женщина, - не было случая, чтобы я не подал им. Если говорить о деяниях речи, то не счесть, сколько раз на дню читал Намасан-гади, Вадэар-бидарана и Дара-эхэ. Что до врачевания, то, хотя мне и подносили еду и вещи, сам я эту еду не просил. Я помог многим живым существам. Если за мной приходили и говорили: "Человек заболел", я шел с добрыми намерениями: "Как-нибудь да помогу сейчас. Будет хорошо, если он не умрет, а быстро выздоровеет. Поэтому я давал только хорошие лекарства. Непригодных лекарств и способов лечения не применял. После моей смерти мои дети и их мать должным образом совершали добрые деяния. Что же касается грехов, то сам я не убивал. Но так как я жил в мире людей, то велел убивать много живых существ у своих дверей.
Снова тюремщики посмотрели в зеркало и книгу и сказали:
- О добрых делах все правильно изложил. Среди грехов твоих есть такой. Когда твой родственник заболел, ты лечил его. Ты позарился на его богатство и дал ему негодное лекарство. Пришлось ему проболеть восемь месяцев, а ты завладел его имуществом. Затем ты дал ему лекарство, чтобы он поправился, и он выздоровел, хотя уже почти помирал. Ты грешен в том, что забрал хороший панцирь и продлил болезнь, и: еще убил в своем доме 175 коров и овец.
Как и прежде, тюремшики подсчитали белые и черные камни и сказали:
- Число белых камней оказалось немногим больше. Но когда взвесили все на весах, добрых деяний хоть было больше, но они оказались легче, а грехи тяжелее. Бог Яма приказал:
- О если бы ты не пользовался негодными средствами лечения. того больного, то обрел бы тело человека или тэнгрия. Теперь же отведите его в кипящее ядовитое озеро! За то, что дал непригодное лекарство, пусть постоянно пьет кипящую ядовитую воду! Вбейте в тело его тысячу железных гвоздей! Когда же препятствия устранятся и добрые деяния его станут весомей, а грехи очистятся и станут легче, отправьте его наверх.
Когда эрлики зацепили его крюками за сердце и повели, повторяя: "Убей! Убей! Бей! Бей!", тот человек воскликнул:
- Если здесь есть человек, который отправится в мир людей, пусть передаст лекарям, чтобы они не применяли неподобающие лекарства и средства лечения. Грех этот велик, и они должны будут подобно мне испытать на себе плоды его, - и ушел.
Ом мани падмэ хум.
Когда допросили так же человека в войлочном: плаще, тот рассказал:
- У отца моего кроме меня не было других сыновей, и потому отец сказал: Моему единственному сыну надо взять в жены дочь благородного отца. Но после женитьбы на дочери Дамба-Соднома я с ней беспрестанно ссорился и растратил на тяжбы по ЭТРИМ ссорам большую часть из двухсот коров и овец, которыми мы тогда владели. Обозлившись, я поджег два дома родственников жены. В результате сгорели 75 коров, хайнуков, коз, овец и лошадей. Из лука я застрелил также мужчину и женщину, выбежавших из горящего дома. Затем, по совету родителей, я взял другую жену и приобрел много имущества. В сумме с тем, что дали родственники жены, я имел столько же, сколько и прежде. Но потом я стал вспоминать, что совершил такие тяжкие грехи, и на душе у меня стало тревожно. Я стал размышлять: "Как очиститься от моего греха? Каким образом покаяться?" Я обращался [с этими вопросами ко многим ламам. Одни ламы говорили, что очищусь, если приму обет и руководство своего учителя-ламы и стану созерцать. Другие говорили, что очищусь, если совершу паломничество к святыням. Некоторые же говорили, что очень полезно для покаяния собрание священных писаний Арьябало. Поэтому если я смогу соблюдать пост и воздержание и прочитаю мани сто миллионов раз, то очищусь. Некоторые говорили, что очищусь, если совершу общие обряды спокойным и гневным божествам и сто раз прочитаю молитву-покаяние. Другие говорили, что очищусь, если соединю обряд призывания Ваджрасаттвы с прочтением сто тысяч раз стосложного заклинания. Некоторые говорили, что очищусь, если буду совершать жертвоприношения божествам, подношения великим созерцателям, а также людям, читающим мани. А другие сказали, что очищусь, если покаюсь перед большим числом монахов. Сам я подумал, что только одним способом мне не очиститься. Необходимо исполнить все, что они посоветовали. Поэтому, не сказав никому ни слова, я, переодевшись нищим, отправился странствовать, к югу от северного Ласдод-Дянгри и к северу от южного Гэдуя. Я посетил святые места, горы и кумирни и, поклонившись прославленным, благословенным ламам - учителям, рассказал им без утайки о своих грехах. Громко рыдая, покаялся со словами: "Раскаиваюсь и говорю: вот я, грешник, повинный в таких дурных деяниях". Я исполнял как мог поклонения, совершал паломничества и прочие религиозные деяния. Через два года я возвратился домой. Затем получил посвящение и руководство у одного ламы - великого созерцателя. Также я созерцал способом, которому меня научил этот лама, - постижением сущности души, разума и пустоты. Когда прибыл лама с проповедью воздержания, я отправился к нему, провел у него целый год и исполнил в положенное время двести постов и воздержаний. Ежедневно с усердием начитывал мани по восемь миллионов раз. Велел переписать золотом Ваджраччхедику, и Бoдисаттуа-йин унал-ун наманчилал. Велел также каждое из них прочитать по тысяче раз. Часто подносил подаяния и жертвовал пищу. Старого ламу-заклинателя попросил прочитать двести раз молитву-покаяние и исполнить обряд спокойным и гневным божествам. За это в качестве подношения я вручил ему три подарка: хорошего коня, бирюзу, по стоимости равную хайнуку, и полный ам шелка. Человеку, читавшему мани, а также великим созерцателям, прибывшим из мест, отстоящих от моего дома на один день пути, я преподнес даров и угощений сколько мог. Для каждого из них исполнил обряд и получил благословение. Одному ламе из школы Кадампа я поднес искупительную жертву. Поскольку лама этот, открывший мне мою душу, постоянно пребывал на месте своего созерцания, то, уповая на него, до прихода сюда я усердно подносил ему мясо, сухой творог, масло, муку и прочее. Этот святой лама относился ко мне с милосердием. Было много знамений, что я очистился от грехов. Теперь я хочу, чтобы вы соизволили сказать, очистились мои грехи или нет. И даже если не очистились, то не стану я сожалеть о всем содеянном.
Когда он рассказал все, те тюремщики посмотрели в зеркало и книгу и произнесли:
- Все, что он рассказал, - не ложь. Бог Яма улыбнулся:
- О! Как много совершивших грехи и как мало раскаявшихся! О! Твоя заслуга не в том, что ты совершал грехи, а в том, что очистился покаянием. Если покаяться, используя четыре способа, то очистятся даже пять неискупных грехов. В своем покаянии ты употребил все эти четыре способа. Благодаря деяниям во имя учения - паломничеству, соблюдению постов и обетов, очистились твои собственные телесные препятствия. С помощью устных молитв и чтения мани очистились грехи речи. Мысленным созерцанием сущности единства начала и конца очистились препятствия мысли. Если бы ты не совершил так много грехов, а исполнил бы столько же добрых деяний, то смог бы, установив духовную связь, стать для многих могущественным наставником. Не задерживаясь в следующих перерождениях, внимая и размышляя над учением тарни, минуя рождение человеком, ты через четыре перерождения стал бы буддой. Но ныне вот тебе эта желтая дорога - путь тэнгриев и людей. Отправляйся по ней!
Когда он так повелел, тот человек очень обрадовался и сказал:
- Если здесь есть люди, уходящие в мир людей, пусть передадут мое послание: "Грешники, используйте как я все средства покаяния в грехах, усердствуйте и стремитесь к добродетели. Очистившись от грехов, отправитесь к высшим перерождениям", - сказал так и ушел.
Ом мани падмэ хум
Затем допросили одного йогачарина, похожего на отшельника. Отшельник, тот рассказал:
- Я отшельник по имени Шираб-Дорджи с реки Дзинбо из области Дзанг. С малых лет я приобщился к святому учению, усердно изучил руководства по цаниду. Затем я получил посвящение, руководство и учение тарни от ламы Йондон-Джамцо. Я выслушал их со вниманием и неуклонно следовал им. Я принес какую-то пользу живым существам. Никогда не требовал и не копил вещей. Хотя и собрал кое-какое имущество, но, следуя учению, всегда раздавал его в виде подаяния. Уповал на учение Будды и не копил грехов.
Тогда тюремщики с головами быка и обезьяны посмотрели в зеркало и книгу и
сказали:
- Ха-ха! Много таких "не скопивших грехов" вроде тебя. Цанид ты изучал кое-как. Получив посвящение, руководство и учение у ламы Йондон-Джамцо, ты затем соблазнил жену и дочь ламы. Те, мать и дочь, отдавали тебе еду, предназначенную для ламы, и ты питался как он. Лама, узнав об этом, в гневе кричал на жену и дочь, и когда они зарыдали, ты сказал ему: "Там ты читаешь проповеди, а здесь произносишь бранные слова!" С этими словами ты взял камень и хотел ударить ламу. Бранью своей ты противоречил учению. Извращением помыслов ты противоречил правильному мышлению. Своими деяниями ты нарушал обеты тела, речи и мысли. Целый год ты не исполнял обрядов, а все время слонялся по городам и селениям и вел себя как наделенный сверхъестественными качествами, преисполненный совершенства святой или как будда. Называя себя буддой, ты занимался недостойными делами, и тем навредил себе и другим. Жена ламы поняла, что тех, кто связывается с тобой, ты ведешь к дурным перерождениям, и поднесла ламе бирюзу и два цэна золота и таким образом покаялась. Сто раз она подносила угощение общине монастыря и исполнила покаяние. Воздвигнув статую Ваджрасаттвы и полтора миллиона раз прочитав стосложную молитву, она очистилась от нарушения клятвы. Ты же не раскаялся и потому скопил множество нарушений обетов и клятв. Грех вредительства и противления телу, речи и мысли ламы, от которого принял руководство, посвящение и учение, тяжелее, чем убийство миллиона людей, лошадей и собак. Не о чем теперь даже и говорить!
Бог Яма приказал:
- Ты совершил слишком много низменных деяний. Поэтому отправьте его теперь же в ужасный ад! И не настанет для него час искупления! Как только он сказал это, тюремщики зацепили йогачарина тысячей крюков и повели в раскаленный докрасна железный город. Уходя, тот человек произнес:
- Если здесь есть человек, который вернется в мир людей, пусть передаст там, что очень важно не нарушать обета, данного ламе, у которого принял посвящение, руководства и учение.
Сказав так, ушел.
Ом мани падмэ хум.
В это время Бог Яма произнес: "Прибыл тот высочайший", и встал. Тогда, посмотрев далеко вверх, я увидела очень толстого банди, одетого в длинный плащ с поясом и красную куртку. На голове у него была шапка из медвежьего меха. Сопровождали его три тысячи мужчин и женщин. Они оглушительно играли на инструментах и распевали мани. Когда они проходили по верхнему пути, банди сказал:
- Я - маничи по имени Джолчунг. Если где-нибудь здесь есть человек, который при жизни был знаком со мной, пусть идет за мной. Место, где вы находитесь, это промежуточная область и ад. Я же сейчас направляюсь в священные земли.
Едва он так сказал, ворота ада открылись сами собой, тюремщики уронили из рук мечи и упали без чувств. Услышав его слова, за ним двинулись огромные толпы мужчин и женщин, орущих: "Это мой лама! Это наш лама!" Тут тюремщики опомнились и погнались за ними с криками: "Некоторые из вас могут идти, а другие что сделали, чтобы уйти?" Схватили крюками примерно триста мужчин и женщин и отправили их вниз, вернули на прежнее место. Среди поднявшихся наверх было много женщин и мало мужчин. Среди спущенных вниз было много мужчин и мало женщин. Так как я не знала банди и не имела к нему отношения, то за ним не пошла. В это время тюремщики подошли к Богу Яма, сложили ладони и, поклонившись, доложили:
- С небес прибыл какой-то лама, и врата ада открылись сами собой.
Тюремщики же стали как прах и пепел. Весь ад опустел. Когда мы очнулись и потащили уходящих крюками, то вернули всего лишь триста мужчин и женщин. Многие избежали строгого суда, ушли, не дождавшись разбора грехов и добрых даяний и без подсчета их. Разве может так поступать тот высочайший и могущественный? Как имя того банди? Какие добрые деяния он совершил? Почему много мужчин и мало женщин отправилось вниз? Почему? мало мужчин и много женщин ушло наверх? Бог Яма ответил:
- Тот банди - маничи Джолчунг по прозвищу "Лев слова". Он - мудрый и обладающий сверхъестественными качествами лама. Еще с детства он уповал на Великого Милосердного. Он читал сам основные шесть слогов мани и повсюду напоминал о необходимости этого другим. Сопровождавшие его и те, кто ушел отсюда, встречались с ним при жизни, поклонились ему, выслушивали его наставления, подносили угощение и исполняли другие деяния веры - так были связаны с ним. Он ведет наверх, проявляя милосердие к тем, кто получил благопожелание, и к тем, кто приобрел благословение, установив с ним узы почтения с помощью своих тела, речи и мысли. Другим же нельзя идти путем, ведущим наверх, без разбора и подсчета здесь их добрых деяний и грехов. Что касается тех, кто был отправлен вниз, то среди них не было ни одного, кто был связан с ним духовными узами. Некоторые из них хотя и были связаны с ним, но затем отступились от веры в него. Если бы не отступились от веры и втайне не порицали его, то наверняка отправились бы наверх. Однако они не соблюдали меры в своих грехах и сами заслужили страдания, поэтому и должны долго находиться в аду. Они были высокомерны и всегда говорили, что они хорошие мужчины. Не думая о том, что придется когда-нибудь умереть, а думая, что они вечны, не почитали ни одного ламу, не восприняли и доли святого учения, не ходили туда, где читают мани. Когда жены и дочери, взяв подношение, ходили на религиозные проповеди и на чтение мани, мужья, жалея свое добро, говорили им: "Вы ходите туда не потому, что веруете и размышляете о смерти. Вы берете все хорошее и вкусное и кормите монахов. Зачем вы это делаете?" Так они бранили и били их. Те, кто произносил скверные слова, повторяя: "Ламы,- обманщики людей и лжецы", должны теперь испытать страдания. Мужчины, что пошли наверх, не совершали ничего подобного. Они всегда сохраняли доверие к ламам, делали им подношения и выслушивали проповеди. Они не ссорились, а говорили своим женам и дочерям: "Идите на богослужение. Это будет полезно в смертный час". Те многие женщины, ушедшие наверх, почитали лам и, совершая подношения , всегда были приветливы. Во всех последующих перерождениях они тоже отправятся наверх. Из мужчин мало кто отправлен наверх, а женщин таких много потому, что у женщин более нежная душа, они более милосердны и набожны. Души мужчин грубы, у них много пороков, и им нравится убивать. Велика польза, если избрать своим хранителем Великого Милосердного, читать самому основное шестисложное мани и напоминать об этом другим, однако мало кто так поступает. Полезно также хотя бы единожды установить духовные узы с человеком, напоминающим о чтении "Сущности Великого Милосердного", но людей, которые думают таким образом, считают мани и укрепляют духовные узы, мало, - так он сказал.
Ом мани падмэ хум
Затем так же допросили толстую некрасивую монахиню, и она рассказала:
- Я жила тем, что сеяла на своей земле. Я ела свою пищу. Я думала, что теперь мне хватит еды и одежды. Зачем полагаться на Будду? Это ложь, когда говорят, что раздача милостыни будет полезной в будущем. По-моему, богатые люди, которые не веруют в Будду и не работают, так же поступали и в своих прошлых перерождениях. Поскольку я думаю, что никто из них не раздавал милостыню, сама я тоже никому милостыню не давала. Не знаю, следовали или нет святому учению в своих прошлых перерождениях те люди, кто почитал ламу-учителя и наставлял меня, но мне это безразлично. Я ела свою пищу, жила на своей земле, и хотя не следовала святому учению, совершенно не страдала. Мне нечего рассказать о том, что я исполнила согласно учению Будды. Однако же нет ничего и такого, о чем я могла бы сказать: "Вот мой грех!" Я не знала, что сейчас здесь так ясно и точно разбирают и подсчитывают грехи и добрые деяния. Если б я знала об этом раньше! Ведь я совершила так немного из того, что можно назвать добрыми делами. Но даже и делая их, я сама не подсчитывала. Если сейчас меня отправят обратно в мир живых, то я буду стремиться к добродетели.
После ее рассказа. Бог Яма велел:
- Судя по ее словам, за ней совсем нет добрых дел. Посмотрите в зеркало и книгу! Тюремщики посмотрели и сказали:
- Хоть ты постригла волосы и надела желтую одежду, но в святое учение у тебя не было веры даже с кунжутное зернышко. Ты не выслушала ни единого звука из проповедей учения. Поэтому и не знала, что полезно, а что вредно в будущем. Ты сама съедала все, что имела. Ты кичилась перед другими, отворачивалась от тех, кто следовал учению. Ты всегда жила в селениях и там предавалась страсти с мирянами. Ты не подала ни чашки еды, ни глотка воды, ни малой горстки муки ради святого учения. К тебе приходили последователи учения в десяти сторонах света, но ты, женщина, ругала и поносила тех, кто слушал их проповеди, почитал и совершал подношения. Ты говорила им: "Вы совершали подношения вовсе не потому, что вы так уж веруете, да и подносили лишь тем, кто вам понравился". Если ты узнавала о маленьком пороке других людей, то часто преувеличивала его и как могла разглашала это среди многих. Если видела двух дружных между собой людей, то старалась разлучить их. Ты клеветала и доводила до отчаяния души многих людей в близких и отдаленных селениях. Ты смущала умы, возбуждала в других людях гнев и ярость, подобные пламени и бурлящему кипятку. Так ты скопила массу неисчислимых греховных деяний. Кроме того, когда милостынедательницы Джи-Сгрон-Мэ и Соднам-Джид приняли посвящение и наставление у ламы Шираб-Одзэра и делали ему подношения, ты говорила скверные слова о всех троих - лам и милостынедательницах и тем возмутила душу ламы. Некоторые люди, изменив учению, сами создали причины для страданий дурной участи.
Это грех больший, нежели убийство тысячи живых существ. Тот лама был йогачарин, познавший суть разума. Он может наставлять всех, кто установит с ним духовные узы. А ты, красномордая толстуха, посмотри, как дурно обзывала его. К тебе приходили за подаянием, а ты не только не давала подаяние, но и подносила их такой вот бранью: "Все эти чертовы монахи похожи на князя бесов". Смотри, сколько ты скопила дурных деяний! Посмотри, сколько раз ты называла других собаками, хайнуками и хайнучихами! И хотя впоследствии ты совершила немного добрых дел, но от этого нет ни пользы, ни вреда. Когда эрлики доложили так, Номун-хан приказал:
- О! Из тех, кто обрел одинаковую участь - человеческое тело в мире людей, одни приходят сюда, став буддой, другие приходят, совершив добрые дела, достаточные для обретения блаженства тэнгриев и людей. Некоторые же приходят, создав при жизни причины для неизбывных страданий дурных перерождений. Ты же, лишь внешне похожая на монахиню, по отношению к высшим существам - смущала душу ламы-учителя, по отношению к низшим - доводила до отчаяния души людей в близких и отдаленных селениях, возбуждала повсюду гнев и ярость. Все эти грехи созрели, в твоем же теле, речи и мысли. Поэтому мучайте ее, перемещая из ада Громко и тихо плачущих вниз, а из холодного ада Распадающихся подобно лотосу - вверх. Распашите плугом ее вывалившийся из глотки язык и забейте в него тысячу железных гвоздей. Держите там эту грешницу до конца срока тех адов. За грех речи - обзывание собирателей милостыни князьями бесов, а других - хайнуками и хайнучихами пусть она бесконечно обретает тело собаки и черта! Потом пусть бесконечно обретает тело хайнука и хайнучихи! Пусть не будет для нее и мига покоя!
По его повелению, зацепили ее за сердце крюками, и когда они повели [ее], она обратилась с такими словами:
- Если здесь есть человек, который отправится в мир людей, пусть передаст людям, чтобы по невежеству не копили они случайные грехи, чтобы не совершали дурных деяний, которые потом невозможно очистить, чтобы не возбуждали у других скверные завистливые мысли, чтобы не были тщеславны, чтобы, владея имуществом, подавали другим.
Сказав это, ушла.
Ом мани падмэ хум.
Точно так же допросили человека, одетого в белую дэль с коричневым воротником, и тот рассказал:
- В той местности, где я жил, обычно охотились на зверей. Я грешен в том, что убил несколько кабарог и диких козлов. Убил также восемь-девять домашних животных. Когда был мой черед охранять ущелье, я ограбил одного-двух паломников. Таковы мои грехи. У меня не было намерения отказываться от добродетели. Мы не смогли исполнить многих добрых деяний, так как нас, мужчин и женщин, было много. Оказавшись здесь, я опечален, видя, как вы, Номун - хан с помощниками, точно подсчитываете добрые дела и грехи, но я не знаю, как теперь мне быть. Тюремщики посмотрев в зеркало и книгу, сказали:
- Да-а! Если бы у тебя не было иных грехов, кроме этих, то страдания твои были бы непродолжительны. Ты с помощью собак убил несколько безгрешных животных, пасшихся на диких лугах. Других зверей погубил, расставив силки. Некоторых застрелил из лука. Убил 90 диких козлов-, 67 кабарог, 7 медведей и 11 обезьян. Посмотри в книге! У себя дома ты забил 11 коз, 9 овец, корову и теленка, 17 свиней. Взгляни, сколько за тобой грехов! Когда настала твоя очередь, ты в течение 12 лет охранял дорогу в ущелье: встречая на мосту всех проходящих - паломников, монахов, мужчин и женщин, ты говорил: -"Это -мой мост, с некоторых взимал налог, а некоторых попросту грабил. И так ты грабил на протяжении 12 лет. До тебя брали только плату за проезд через мост, но грабителей не было. А так как ты верховодил в этом злодеянии, то хотя ты и не пользовался большей частью добычи, но большая часть греха приходится на тебя. Целый год пока ты был старшим, ты причинял зло последователям святого учения и собиравшим подаяние, отнимал отцовские наделы, а также еду и подаяния. Взгляни же сюда!
Когда тюремщики сказали так, Номун-хан повелел:
- Из всех других грехов грех отбирания подаяния - наибольший. За то, что смущал души монахов и монахинь и отнимал пищу, должен ты в течение тысячи лет испытывать страдания в стране претов. А за то, что грабил и отбирал подаяние, должен испытать страдания Ужасного ада и остальных шестнадцати адов. За грех убийства живых существ должен ты отправиться в ад Вновь умиряющих и вновь оживающих и в ад Чёрных линий. Когда освободишься оттуда, то обретешь тела убитых тобой диких и домашних животных. Таким способом ты должен отплатить за их жизнь, несчастный!
Как только он это произнес, появился белый человек и сказал:
- Тот человек не должен испытывать подобных страданий, ведь он накопил много добрых деяний в каждом из своих прежних рождений.
Но не нашлось ни одного белого камня. Прибыл также черный человек и сказал;
-Нет для него иного места, кроме Ужасного ада. Вот грехи, накопленные им только в этой жизни, - с такими словами он насыпал груду черных камней высотой с гору.
Когда тюремщики налетели на него как мухи на протухшее мясо и повели, тот человек произнес:
- Если здесь есть человек, уходящий в мир людей, пусть скажет, чтобы они не совершали, подобно мне, великих грехов, иначе час избавления для них не наступит, -и ушел.
История Чойджид Дагини - История, правдиво повествующая о послании, отправленном Богом Яма и о страданиях, увиденных драгоценной Чоиджид-йогини в землях Бога Ямы
